Такое впечатление, что пятая колонна в России сознательно раскачивает недовольство людей с целью спровоцировать гражданскую войну. Агенты пятой колонны в следствии, прокуратуре и судах организованы в преступные сообщества по развалу России.
Мы уже сообщали о многочисленных нарушениях в судебной системе Алтайского края.
Вот одно из вопиющих судебных преступлений :
http://sovetrod.blogspot.ru/2014/11/blog-post_13.html, когда даже по мнению экспертов из самих правоохранительных органов - имело место быть провокация на преступление как способ изолировать любого неугодного Администрации гражданина России.
Что бы не быть голословным приведу текст кассационной жалобы, составленный, между прочим, с привлечением экспертов из правоохранения:
В
Президиум Алтайского краевого суда
От
осужденного Кузнецова Сергея Вениаминовича
24 апреля 1962 года
рождения,
проживавшего
по адресу:
г. Барнаул,ул.
Северо-Западная,228-15
отбывающего
наказание ...
-
КАССАЦИОННАЯ
ЖАЛОБА
-
на
приговор Железнодорожного районного
суда г. Барнаула от 05мая 2015г.
-
и апелляционное
определение Судебной коллегии по
уголовным делам Алтайского краевого
суда
-
Приговором
Железнодорожного районного суда г.
Барнаула от 05 мая 2015 г. я признан виновным
в совершении преступлений, предусмотренных
ч.1,З ст.30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1, ч.1 ст. 228.1, п.
«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ.
Суд
считает, что я имел умысел на хранение
в целях сбыта, а также незаконный сбыт
наркотических средств в значительном
размере.
Мне
назначено наказание:
- по
п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, в виде 9 лет лишения
свободы, без штрафа, без ограничения
свободы;
по
ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, в виде 5 лет
лишения свободы, без ограничения
свободы;
по
ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, в виде
10 лет лишения свободы, без лишения права
занимать определенные должности или
заниматься определенной деятельностью,
без штрафа.
На
основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности
преступлений, путем частичного сложения
наказаний, мне окончательно назначено
наказание в виде 12 лет лишения свободы,
без лишения права занимать определенные
должности или заниматься определенной
деятельностью, без штрафа, без ограничения
свободы, с отбыванием наказания в
исправительной колонии строгого режима.
В
приговоре суд привел следующие
доказательства, обосновывающие, по его
мнению, мою виновность в совершении
вменяемого преступления:
Мои
показания, которыми я частично признал
свою вину по факту хранения наркотических
средств но указал, что у меня не было
умысла на его сбыт. Продажу этих средств
я отрицал. Я заявил, что является больным
после службы в Афганистане и пользуется
наркотиками для снятия болей.
Свидетель
Шаталкин С.О. показал «…что ранее
употреблял наркотическое средство и
8 октября 2014г. около17 часов 45 минут
приобрёл у Заявителя по телефонной
договорённости наркотик (Марихуану)массой
10,74 грамма, что является значительным
размером. Какой конкретно препарат и
в каком количестве ему продаст Заявитель
по этой договорённости судом не
установлено. После этого, вечером 8
октября в присутствии двух понятых в
служебном кабинете ФСКН ему произвели
личный досмотр, о чем составили протокол.
Затем, для покупки у меня наркотических
средств в этот же день примерно в 22часа
20минут, была организована «проверочная
закупка». В качестве покупателя выступил
по утверждению работников ФСКН Чечваркин
Е.В., который в присутствии понятых был
обеспечен техническими и денежными
средствами. С купюр сотрудником
наркоконтроля были изготовлены копии,
их номера и серии были внесены в акт
осмотра. Кроме того, ему вручили
технические средства – диктофон и
видеокамеру. После этого, он с сотрудниками
ФСКН на автомобиле направился к дому
№ 230 по ул. Северо-Западная в г. Барнауле,
где я проживал. Около 22 часов 20 минут в
машине Чечваркина, якобы произошла
закупка наркотика. Чечваркин якобы
передал мне врученные ему денежные
средства, а я передал ему наркотик
массой не менее 5,62 грамма. Возвратившись
в помещение УФСКН, Чечваркин пояснил
сотрудникам наркоконтроля, что
«проверочная закупка» состоялась.
Затем в помещении УФСКН, в присутствии
двух понятых он добровольно сдал
приобретенные им наркотики и технические
средства, врученные ему ранее. При этом
он рассказал об обстоятельствах
приобретения наркотика.
Свидетели
«понятые» в суде подтвердили, пояснив,
что все указанные действия сотрудников
ФСКН они наблюдали непосредственно,
процессуальные документы составлялись
в их присутствии, ими подписывались.
Замечаний у них не было.
Свидетели
работники управления ФСКН РФ по
Алтайскому краю также в суде подтвердили
указанные действия.
Свидетель
Павлов Ю.А. суду показал, что 8 октября
2014 года заявитель с 17 часов до 20 часов
присутствовал на собрании общественной
организации, а затем до 23 часов был у
него дома.
-
Не согласившись
с приговором суда в виду несоответствия
выводов суда, изложенных в приговоре,
фактическим обстоятельствам дела,
установленным судом первой инстанции,
неправильным применением уголовного
закона я и мой адвокат обратились с
апелляционными жалобами в Судебную
коллегию по уголовным делам Алтайского
края.
-
Суд
апелляционной инстанции оставил наши
жалобы без удовлетворения.
-
Считаю,
что приговор и апелляционное определение
подлежат отмене в виду несоответствия
выводов суда, изложенных в приговоре,
фактическим обстоятельствам дела,
установленным судом первой инстанции,
неправильным применением уголовно
–процессуального закона, а суд
апелляционной инстанции практически
поддержал суд первой инстанции не давая
мотивированного ответа на эти нарушения.
-
На
основании ст. 8 УК РФ основанием уголовной
ответственности является совершение
деяния, содержащего все признаки состава
преступления предусмотренного уголовным
кодексом.
-
В
соответствии со ст. 73 УПК РФ при
производстве по уголовному делу подлежат
доказыванию: событие преступления
(время, место, способ и другие обстоятельства
совершения преступления), виновность
лица в совершении преступления.
-
Меня
признали виновным в хранении и сбыте
наркотического средства.
- В
основу обвинения суд положил показания
свидетелей Шаталкина и Чечваркина.
- При
этом суд не учел, что свидетелей
реализации наркотика не было, понятые
и сотрудники ФСКН давали пояснения
суду со слов Чечваркина и Шаталкина.
-
Полагаю,
что в данном случае судом нарушены
требования ст. 14 УПК РФ, согласно которой
все сомнения должны толковаться в
пользу подсудимого.
-
В
ходе судебного следствия были допрошены
свидетели понятые и сотрудники ФСКН,
которые в проведении проверочной
закупки фактически не участвовали, к
месту не подъезжали, оставались в
отделе. При этом свидетель Чечваркин
пояснил, что купил наркотик за 800 руб.
В суде были оглашены его показания,
однако в
очной ставке с этим свидетелем мне было
отказано. В судебном заседании его не
было. Доказательств тому, что такой
свидетель существует нет.
- Как
следует из материалов дела, деньги,
которые вручались Чечваркину для
проведения проверочной закупки у меня
не изымались.
Из
всего этого следует, что не установлено
не только время совершения, но и способ
совершения преступления, в котором я
обвиняюсь, отсутствует одно из бесспорных
доказательств сбыта наркотического
препарата — денежные средства.
-
Судами
не дана мотивированная оценка этим
обстоятельствам.
-
Основной
свидетель обвинения Чечваркин показал,
что договорился со мной о покупке
наркотика.
-
Никаких
доказательств существования такого
договора суду не представлено.
В материалах дела имеются постановления
судов об установления «прослушки»
моих всех телефонов. Однако данных по
«прослушке» в материалах дела нет, а
всё обвинение построено лишь на
показаниях свидетелей. Не устанавливалось
также и место нахождения сотового
телефона, на который якобы звонили
покупатели, но который за день до
инкриминируемого мне правонарушения
был у меня похищен. Несмотря на
постановление суда, указывающего на
необходимость получения у сотового
оператора данных о месте нахождения
сотового телефона в момент звонка
покупателя, этих данных в деле нет. То
есть не подтверждён факт , что продавцом
наркотиков выступал я. Ни
один из судов не дал мотивированного
ответа на приведенное обстоятельство.
-
Суд
посчитал доказанным, что я незаконно
хранил в целях последующего сбыта и
сбывал наркотики. Однако
никаких доказательств, кроме голословных
заявлений двух свидетелей нет.
Кроме того, личность одного их них в
суде не установлена (Чечваркина), так
как его со ссылкой секретности так и
не представили ни мне ни тем более
участникам процесса. Я подозреваю, что
Чечваркин и Шаталькин одно и то же лицо,
осужденное по этому же делу к условному
наказанию.
-
На
основании изложенного, полагаю, что
моя вина в покушении на незаконное
хранение в целях сбыта и незаконный
сбыт не нашла своего подтверждения в
ходе судебного следствия и суд первой
инстанции дал неверную оценку фактическим
обстоятельствам дела.
- При
этом судами не дана оценка моим показаниям
в той части, что я специально не
приобретал наркотики, имел их у себя
на хранение не с целью сбыта, а в связи
с тем, что страдаю серьезным заболеванием
и использую их для личной надобности.
-
В
судебном заседании были допрошен
свидетель Павлов Ю.А., который полностью
подтвердил мои показания, добавив при
этом, что я в период инкриминируемого
мне времени продажи наркотиков находился
на собрании, а затем у него дома.
-
Суд
в приговоре указал, что относится к
показаниям указанного свидетеля
критически. Аппелляционный суд согласился
с такой трактовкой. Полагаю, что суды
сделал в данном случае необоснованные
выводы, поскольку свидетель в суде был
предупрежден об уголовной ответственности
за дачу ложных показаний.
- В силу
требований ст. 240 УПК РФ при судебном
разбирательстве все доказательства
по уголовному делу подлежат
непосредственному исследованию. Суд
заслушивает показания подсудимого,
потерпевшего, свидетелей, заключение
эксперта, осматривает вещественные
доказательства, оглашает протоколы и
иные документы, производит другие
судебные действия по исследованию
доказательств.
-
В
соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор
суда должен быть законным, обоснованным
и справедливым. Приговор признается
таковым, если он постановлен в соответствии
с требованиями УПК РФ и основан на
правильном применении уголовного
закона.
-
По данному
делу указанные требования закона
выполнены не были. Сторона защиты и я
в судебном заседании заявляли ходатайства:
1.О
возобновлении судебного следствия, так
как много в суде выявилось недочетов
следствия.
2
.Повторный допрос свидетелей так как
имеются сильные разногласия в их
показаниях .
3.Проведения
следственного эксперимента по передачи
денег и наркотиков.
4.
Обзор вещественных доказательств в
суде, так как в материалах дела фигурировал
то один пакет, то два, указывал на явное
несоответствие упаковки этих пакетов
в материалах дела в разных документах
дела, включая фотографии.
5.Допроса
эксперта, так есть веские основания о
халатном проведении экспертизы.
- Однако все
эти ходатайства судом отклонены. Суд
отказался
предоставить в судебное заседание
записи телефонных переговоров,
согласившись с прокурором, «что в них
все «зашифровано», и что это ничего не
даст.
-
Кроме
того, обвинение использовало в качестве
доказательств документы, полученные
с нарушением норм УПК РФ, которые в
соответствии со ст. 75 УПК РФ, являются
недопустимыми.
-
Согласно
ст. 89 УПК РФ в процессе доказывания
запрещается использование результатов
оперативно-розыскной деятельности,
если они не отвечают требованиям,
предъявляемым к доказательствам УПК
РФ.
-
Обвинением
в качестве доказательств моей причастности
к совершению преступлений представлены
результаты оперативно-розыскной
деятельности.
-
Эти
документы составлены с нарушением
действующего законодательства.
-
При
этом, оперативно - следственные
мероприятия проведены с нарушением
требований Закона «Об оперативно
розыскной деятельности».
- 1. Постановление
о проведении «Проверочной закупки» от
08.10.2013 года утверждено заместителем
руководителя,
что является фатальным нарушением
законности, требующим его отмены. В
соответствии с ч. 7 ст. 8 Закона об ОРД
этот вид ОРМ проводится на основании
постановления, утверждаемого только
руководителем
органа, осуществляющего ОРД. Данное
положение подтверждено и Президиумом
Верховного суда РФ 27.06.2012г., утвердившим
«Обзор практики по уголовным делам о
преступлениях, связанных с незаконным
оборотом наркотических средств,
психотропных, сильнодействующих и
ядовитых веществ».
- Согласно
п.1 Типового положения о региональном
управлении Федеральной службы РФ но
контролю за оборотом наркотиков и
управлении Федеральной службы РФ по
контролю за оборотом наркотиков по
субъекту Российской Федерации,
утвержденного приказом Федеральной
службы РФ по контролю за оборотом
наркотиков от 27 июня 2008 года №199, в
случае отсутствия начальника Управления
его полномочия осуществляет один из
заместителей начальника Управления в
соответствии с распределением
обязанностей. В приложении к указанному
Типовому положению среди прочих указано
и Региональное управление ФСК России
по Алтайскому краю (место нахождения
г.Барнаул)». Никаких доказательств об
отсутствии руководителя в суд не
представлено. Из изложенного следует,
что постановление о проведении
проверочной закупки, а значит и сама
закупка, являются недопустимыми
доказательствами. Данному
обстоятельству ни один из судов не дал
надлежащей законной оценки.
-
2. В мотивировочной
части постановления о проведении
«Проверочной закупки» отсутствуют
основания для проведения указанного
мероприятия.
Основания указанны в ст. 7 Федерального
закона «Об оперативно-розыскной
деятельности».
-
3. Проверочная
закупка проводится в отношении не
установленного мужчины по имени
«Сергей». Это указано в постановлении
в разделе установил: «Мужчина по имени
Сергей, занимается незаконным сбытом
наркотических средств на территории
г. Барнаула. Таким образом, в действиях
указанного лица усматриваются признаки
преступления». Слова - «Мужчина по
имени Сергей» и «Таким образом, в
действиях указанного лица» имеют явные
противоречия, о том, что есть все-таки,
лицо или его нет. Исходя, из буквального
толкования мотивировочной части
постановления этого лица нет, т.к. его
личность не установлена. Получается,
проводилось оперативно-розыскное
мероприятие в отношении всех «Сергеев»
в городе Барнауле.
- 4. Странным
является предложение, указанное в
постановлении о проведении проверочной
закупки в разделе постановил: «Провести
проверочную закупку наркотического
средств морехуана в отношении мужчины
по имени Сергей». Наверное, сотрудники
оперативного подразделения имели ввиду
при составлении постановления о том,
что необходимо провести проверочную
закупку наркотического средств морехуана
у всех
мужчин по имени Сергей в городе Барнауле.
-
5. В проверочной
закупке участвовал конфиденциальный
источник оперативной информации,
который непосредственно закупал
наркотическое вещество, это становится
понятным исходя из материалов уголовного
дела. В соответствии с ч. 8 ст. 5 Федерального
закона «Об оперативно - розыскной
деятельности», органам, осуществляющим
оперативно-розыскную деятельность
запрещено подстрекать, склонять,
побуждать граждан в прямой или косвенной
форме к совершению противоправных
действий, т.е. совершать действия,
провоцирующие граждан, в частности, на
незаконный оборот наркотиков (определения
Конституционного Суда Российской
Федерации от 19.02.2009 г. № 91-О-О и от
26.01.2010 г. № 81-О-О).
-
Учитывая
специфику следственных мероприятий,
проводимых с целью борьбы с незаконным
оборотом наркотиков и коррупцией,
Европейский Суд в ряде своих решений
констатировал, что государственные
интересы не могут обосновывать
использование доказательств, полученных
в результате провокации, поскольку
применение таких доказательств
подвергнет обвиняемого риску окончательно
лишиться справедливого судебного
разбирательства с самого начала
(Постановление ЕСПЧ от 04.11.2010 г. по делу
«Банникова (Bannikova) против Российской
Федерации» // Российская хроника
Европейского Суда. – 2011. – № 4.). Для
того чтобы отграничить провокацию от
допустимого поведения, Европейский
Суд выделил критерии разграничения.
Необходимо установить, могло ли
соответствующее преступление быть
совершено без вмешательства властей,
т.е. имели ли место объективные подозрения
в том, что лицо задействовано в преступной
деятельности или предрасположено к
совершению преступления. В Постановлении
от 15.12.2005 по делу «Ваньян против Российской
Федерации» отмечается, что Конвенция
о защите прав человека и основных свобод
не запрещает ссылку на информацию,
полученную от анонимных информаторов
на стадии предварительного расследования.
Однако если преступление спровоцировано
действиями тайных агентов и ничто не
предполагало, что оно было бы совершено
без вмешательства правоохранительных
органов, то эти действия представляют
собой подстрекательство к совершению
преступления. Налицо явная провокация
исходя из материалов уголовного дела.
Мероприятие проведено с нарушением
закона.
-
6. В постановлении
о представлении результатов
оперативно-розыскной деятельности
следователю, органу дознания и в суд
от 4 апреля 2014 года имеет место перечисление
такого документа, как «постановление
о частичном рассекречивании результатов
оперативно-розыскной деятельности».
В соответствии с п. 14 «Инструкции о
порядке представления результатов
оперативно-розыскной деятельности
органу дознания, следователю или в
суд», утвержденной приказом МВД России
N 776 от 27.09.2013 года выносится такой
документ, как постановление о
рассекречивании сведений, составляющих
государственную тайну, и их носителей.
Соответственно постановление о частичном
рассекречивании не имеет под собой
нормативную основу и как следствие
незаконное.
-
7. В этом же
постановлении о передачи результатов
оперативно-розыскной деятельности
указано такое ОРМ, как «наружное
наблюдение». Такого оперативно-розыскного
мероприятия в перечне ст. 6 ФЗ «Об ОРД»
просто нет. Поэтому
его результаты ничтожны, т.к. указанное
мероприятие не существует и не имеет
правовой регламентации.
-
Кроме
того, из материалов дела следует, что
вручении денежных и технических средств
при подготовке проверочной закупки и
добровольная сдача наркотического
средства и выдача технических средств
проведена сотрудниками полиции при
участии понятых в помещении ФСКН.
Однако, данные
полученные этими техническими средствами
в судебном заседании не озвучивались
и в приговоре суда не приведены.
Вызывает удивление зачем
выдавались денежные средства, если
продавец (то есть я) не был сразу задержан
и денежные средства нигде не фигурируют.
Из изложенного следует, что проверочная
закупка являлась таковой лишь на бумаге,
на самом деле её не было, так как
результаты (с технических средств и
денежные средства), не нашли отражения
в приговоре. Суд
апелляционной инстанции не дал
мотивированного ответа на данное
обстоятельство.
-
Следует
также отметить, что все проводимые
совместно с понятыми мероприятия не
предусмотрены нормативно-правовыми
актами, на которые ссылаются их
составители.
-
Перечисленные
нормы права не содержат, например,
упоминания о личном досмотре свидетелей,
поскольку личный досмотр является
административным действием, а не
оперативно-розыскным мероприятием.
Фактически ссылки на данную норму
является прямым нарушением действующего
законодательства.
- В
ходе «личного досмотра» оперативный
работник в присутствии двух
«незаинтересованных граждан» - «понятых»,
которым разъяснены «их права», в том
числе «что они в дальнейшем могут быть
допрошены в качестве свидетелей»,
провёл проверку одежды
Чечваркина.
- Исходя
из текста «протокола», одежду проверяли
на предмет наличия или отсутствия
наркотических средств, оружия или иных
предметов, запрещённых к свободному
обороту.
-
КоАП РФ
регламентирует порядок проведения
личного досмотра, который проводится
только в отношении лиц, совершивших
административное правонарушение
-
Таким образом,
возникают вопросы — какое именно
административное правонарушение было
совершено, и что является основанием
для проведения данного административного
действия? Более того, оперативными
работниками допустили смешение двух
различных процессов оперативно-розыскного
и административного, что недопустимо.
-
В постановлениях
судов как первой, так и второй инстанций
надлежащего мотивированного ответа
по данному обстоятельству нет.
-
Специальная
цель состава преступления, предусмотренного
ст. 228 УК РФ, а именно: сбыт наркотического
вещества, в моих действиях отсутствует.
Я
никогда никому не предлагал их с целью
сбыта. Таких доказательств обвинение
не представило.
- Стоит
отметить, что проверочная закупка может
являться правомерной лишь в том случае,
если гражданин или оперативный сотрудник,
привлеченный в качестве “закупщика”
договаривается о покупке с торговцем
наркотиками не по своей инициативе
путем длительных уговоров и просьб,
обманов, а по инициативе самого сбытчика,
который заинтересован в продаже и
получении выгоды и у которого препараты
есть в наличии, которыми он торгует не
первый раз и ни у кого их не собирается
перекупать по просьбе закупщика. Однако
самым важным признаком законной
проверочной закупки является все же
инициатива по продаже запрещённых
препаратов, исходящая от сбытчика, а
не от покупателя “закупщика”. Указанная
инициатива сбытчика должна подтверждаться
не только свидетельскими показаниями
самого “закупщика”, которому сбытчик
мог заранее предложить покупать у него
эти препараты в определенное время и
в определенном месте, но и детализацией
телефонных переговоров, записями
телефонных переговоров из которых было
бы понятно, что сбытчик сам желал
встретится с гражданином желающим
выступить “закупщиком” и продать ему
препарат в будущем, другими доказательствами.
- Именно
оперативной информацией, которая
является государственной тайной,
сотрудники наркоконтроля на допросах
в суде обосновывали свои незаконные
действия по подстрекательству и
провокации ими сбыта наркотических
препаратов и, к сожалению, суд им поверил
не перепроверяя при этом указанную
информацию ни каким образом, а
апелляционная инстанция встала на
защиту суда первой инстанции.
-
Полагаю, что
в отношении меня были допущены нарушения
права на справедливое судебное
разбирательство, права на эффективные
средства правовой защиты предусмотренные
соответственно статьями 6 и 13 Конвенции
о защите прав человека и основных свобод
(далее – Конвенции). Полагаю, что моё
право на справедливое судебное
разбирательство при рассмотрении
указанного уголовного обвинения,
гарантированное статьей 6(1) Конвенции,
было нарушено судом первой инстанции,
который:
-
- в критической
степени обосновал обвинительный
приговор доказательствами, полученными
в результате тайного оперативно-розыскного
мероприятия, проведенного сотрудниками
полиции, и показаниями лиц, являющихся,
по сути, их агентами, не проверив их с
особой тщательностью на предмет
нарушения закона, в том числе, наличия
признаков провокации преступления;
-
- не привел
мотивов, по которым им был отвергнут
целый ряд критических аргументов
защиты, согласие с любым из которых
сделало бы невозможным вынесение
обвинительного приговора;
-
-в нарушение
закона исключительно на основе не
исследованных в суде доказательств,
недопустимых доказательств, доказательств
полученных путём провокации со стороны
полиции, и на основании моего свидетельства
против самого себя, что противоречит
праву на справедливое судебное
разбирательство, предусмотренному
статьей 6 Конвенции.
-
При этом каждое
из обстоятельств, подлежавших доказыванию,
о которых идет речь, было критическим
с точки зрения возможности признать
меня виновным в совершении вмененного
преступления, так как отсутствие любого
из них, в том числе, недоказанность, в
соответствии с законом должно было
привести к выводу о моей невиновности.
-
Несмотря на
предоставленную мне возможность давать
показания в свою защиту, а также
предоставленную защитнику возможность
допрашивать свидетелей обвинения,
наряду с их допросом государственным
обвинителем и председательствующим в
судебном заседании, равно как вызывать
и допрашивать свидетелей в свою пользу,
указанные мои права, гарантированные
статьями 6(3)(c) и 6(3)(d) Конвенции, оказались
по сути нарушенными и неэффективными.
Часть показаний свидетелей обвинения,
являющихся критическими с точки зрения
решения вопроса о моей виновности, была
проведена в отсутствии свидетеля, в
проведении очной ставки с ним мне было
отказано.
- Полагаю, что
моё право на справедливое судебное
разбирательство при рассмотрении
предъявленного уголовного обвинения
в хранении и незаконном сбыте наркотических
средств в особо крупном размере было
нарушено тем, что подавляющее большинство
подлежавших доказыванию обстоятельств:
-
-не было
содержательно раскрыто в постановлении
о привлечении в качестве обвиняемого
и обвинительном приговоре суда;
-
-со всей
очевидностью и вопреки требованиям
закона не было установлено судом первой
инстанции на основе достаточной
совокупности доказательств, что
свидетельствует о явном и существенном
выходе суда за пределы предоставленных
ему полномочий по оценке доказательств
и нарушении предусмотренного статьей
6 Конвенции о защите прав человека и
основных свобод (далее – Конвенция)
моё право считаться невиновным до тех
пор, пока виновность не будет установлена
законным порядком
-
-в нарушение
закона было установлено исключительно
на основе не исследованных в суде
доказательств, недопустимых доказательств,
доказательств полученных путём
провокации со стороны полиции, и на
основании моего свидетельства против
самого себя, что противоречит праву на
справедливое судебное разбирательство,
предусмотренному статьей 6 Конвенции.
-
При этом каждое
из обстоятельств, подлежавших доказыванию,
о которых идет речь, было критическим
с точки зрения возможности признать
меня виновным в совершении вмененного
мне преступления, так как отсутствие
любого из них, в том числе, недоказанность,
в соответствии с законом должно было
привести к выводу о моей невиновности.
- Одним из
принципов уголовного судопроизводства
является установленный ст.7 УПК РФ
принцип законности, согласно которому,
в частности, «определения суда,
постановления судьи, прокурора,
следователя, дознавателя должны быть
законными, обоснованными и мотивированными»
(ч. 4 ст.7 УПК РФ).
-
Конституционно-правовой
смысл положений, устанавливающих
требования к форме и содержанию ответов
должностных лиц и судов по обращениям
граждан, раскрыт Конституционным Судом
в Определении от 25.01.05г.№42-О (далее -
Определение № 42).
-
Как указал
Конституционный Суд РФ, вытекающие из
статей 46 (части 1 и 2) Конституции …
требования справедливого правосудия
и эффективного восстановления в правах
применительно к решениям соответствующих
судебных инстанций предполагают
обязательность фактического и правового
обоснования принимаемых ими решений,
в том числе - обоснования отказа в отмене
или изменении обжалуемого судебного
акта, что невозможно без последовательного
рассмотрения и оценки доводов
соответствующей жалобы.
-
По смыслу
этого Конституционный Суд РФ указал,
что суды кассационной или надзорной
инстанции не имеют права игнорировать
или произвольно отклонять доводы
жалобы, не приводя фактические и правовые
мотивы отказа в удовлетворении заявленных
требований, поскольку мотивировка
решения суда во всяком случае должна
основываться на рассмотрении конкретных
обстоятельств, … а также на нормах
материального и процессуального права,
- иначе не может быть обеспечено
объективное и справедливое разрешение
дела. Конституционно-правовой смысл
предписаний УПК РФ обязывающих
мотивировать судебные решения …
обусловлен также взаимосвязанными
конституционными принципами
состязательности, равноправия сторон
в судопроизводстве … из которых следует,
что эти решения могут быть вынесены
только после …опровержения доводов,
выдвигаемых … в жалобах …; не опровергнутые
же доводы … могут толковаться только
в пользу (лица, подавшего жалобу) ….
Отказ от … оценки обоснованности
доводов … в жалобах на …решения судов
(должностных лиц)… создает преимущества
для стороны (решение, которой обжалуется)
…, искажает содержание её обязанности
(принять законное, обоснованное и
мотивированное решение)…
-
Конституция
РФ гарантирует каждому право защищать
свои права и свободы всеми способами,
не запрещенными законом (статья 45, часть
2). Указанные права, по смыслу Конституции
РФ, в частности ее статьи 21 (часть 1),
которая … требует рассматривать
гражданина не как объект государственной
деятельности, а как равноправного
субъекта, могущего защищать свои права
всеми не запрещенными законом способами
и спорить с государством в лице любых
его органов, предполагают не только
право подать в соответствующий
государственный орган или должностному
лицу заявление, ходатайство или жалобу,
но и право получить на это обращение
адекватный ответ.
-
В силу статьи
6 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской
Федерации» выявленный в настоящем
Определении конституционно-правовой
смысл указанных норм является
общеобязательным и исключает любое
иное их истолкование в правоприменительной
практике.
-
Определение
апелляционного суда по моему делу –
это очевидно неадекватный, незаконный
ответ. Ибо очевидно, что содержание
определения не соответствуют требованиям
УПК РФ в их конституционно-правовом
толковании Конституционным Судом в
Определении № 42– это очевидно незаконное
и необоснованное решение.
-
Апелляционный
суд, по моему мнению, при принятии
постановления исходил не из материалов
дела и доводов апелляционных жалоб, а
из корпоративной солидарности с судьёй
районного суда.
-
На
основании изложенного, руководствуясь
УПК РФ,
ПРОШУ:
-
-
истребовать дело из Железнодорожного
районного суда и передать его в суд
кассационной инстанции;
-
-отменить
приговор Железнодорожного районного
суда г, Барнаула от 05 мая 2015 г. и
апелляционное определение судебной
коллегии по уголовным делам Алтайского
краевого суда в отношении
меня
и прекратить уголовное дело.
-
Приложение:
приговор Железнодорожного районного
суда;
-
апелляционное
определение Судебной коллегии по
уголовным делам Алтайского краевого
суда.
-
- Кузнецов
С.В.
